В преддверии выхода, или уже выхода третьего тома "Короны" и в ожидании новенького, опять же третьего тома "Кантарелы", я просмотрела и прочитала несколько работ Хигури. В том числе обожаемый мной Карат Флориииииан . Вспомнила, что как то довольно таки давно, я красила его, неделю!!! И решила вновь взяться за него. Так как Хигури обожает красивый антураж, в этом мы сней схожи, я на свою головку взяла вот этот скан. Моя первая мысль - если сделаю волосы, мне ничего не страшно, моя последующая мысль - если сделаю задний фон, то мне покорится весь мир!!
Я один такой дурак, что всегда беру то, что сложнее того что я могу сделать?
Покрасила Лео и Оза из новой главы, знаю его покрасили уже все кому не лень, но самому же тоже хочется приложить лапу к прекрасному) Хотела создать в соо по Пандоре боооольшой пост с линером и колором, но так как линеры прозрачные, то их нихрена не видно на темном фоне, а жаль. Потому закинула туда только колорки. И сюда закину, немножко.
Только пришла, с показа фильма "Конан-варвар". Увы, на самую ожидаемую премьеру лета фильм не тянет. Насколько бы там не было все КРУТО, но видимо создатели ленты ставку сделали на экшн (как всегда) и мужскую аудиторию. Развитие сюжета быстрое, я бы сказал стремительное, но нет изюминки. Фильм цепляет свое энергетикой, но она быстро выветривается. Вообщем, если хочется экшена, крови, драк и прекрасных мужчин и дам, то посмотреть можно.
Название: Белое. Автор: Selmag Бета: Shi-Ki_Kidder Фендом: Pandora Hearts/Сердца Пандоры Пейринг: Глен. Жанр: драма. Размер: мини Рейтинг: G Распространение: с шапкой и без каких-либо изменений в тексте.
читать дальше Тонкие белоснежные перышки колышутся на ветру, и чайка, что-то крикнув, резким движением распускает крылья, взмывает высь. Последовав ее примеру, несколько таких же белоснежных собратьев взлетают следом за ней. Покружив над песчаным берегом, они разворачиваются и летят вглубь острова. Под ними расстилается зеленый ковер лесов, и кое-где, поредев, проглядывают цветные полянки: ромашки, лютики, колокольчики озаряют своим цветом. Но птицы не летят к этим красочным полянам. Вперед, набирая скорость и постепенно снижаясь, они приземляются на траву – такую же белоснежную, как и они сами. Птицы теряются на ней, оставаясь незамеченными для непривыкшего глаза. Из глубины сада, в который они прилетели, доносится красивая мелодия. Кто-то играет на рояле. Несколько шагов – обогнуть тонкие белоснежные стволы деревьев, прозрачные листики прошелестят над головками. Крючковатые лапки бегут по траве и, ловко подскакивая, одновременно помогая себе крылышками, они залетают в беседку. За прозрачным, словно сделанным из стекла роялем, сидит молодой мужчина и, чуть покачивая головой в такт, играет мелодию. Чайки снова расправляют крылья и, взлетев, садятся на край рояля, рядом с музыкантом, как будто слушают музыку. Глаза играющего полуприкрыты, тонкие губы сжаты и только изредка из груди вырывается вздох, впрочем, ничуть не мешающий играть. Заканчивается одна мелодия и за ней тут же следует другая. И так каждый день. Он сидит здесь и играет помногу часов, потом, закончив, встает и, отряхнув свой белый костюм и поправив темный волосы, выходит из беседки, медленным прогулочным шагом идет по лабиринту сада. Легкий шорох от шагов в эти мгновенья является единственным звуком, раздающимся по округе. Ни ветер, ни птицы и насекомые не вправе мешать ему. Проходя по дорожкам, он иногда срывает несколько листков и, попутно их порвав, выкидывает на белоснежную траву. Раз в неделю он заходит в розарий, такой же белый и бесцветный, как и все, что окружает его. Там, под стеклянными сводами, на прозрачных стеблях растут такие же безжизненные розы – белоснежные лепестки, пронизанные тонкими жилками, и на самых краях блестят крапинки росы. Он проходит по извилистой дорожке, прикасаясь к бутонам, смахивая с них капельки влаги в самую глубь. Среди кустов и ломких стеклянных стеблей есть только один островок жизни. Живой, с темными узорчатыми листьями, с ароматом, пропитывающим все в округе. Подойдя к нему, он, наклонившись, вдыхает этот сладкий запах, прикрыв глаза, и аккуратно срезает одну алую розу и выходит наружу, все тем же неторопливым шагом идет к дому. Чайки, так неожиданно прилетевшие к нему, снова взмывают ввысь, кружась над таким красивым, по их мнению, домом. Им особенно нравится бывать здесь – пусть и далековато от воды, но зато здесь они чувствуют себя как дома. Все такое же красивое и белое как они сами. Между тем, как чайки кружатся в небе, хозяин заходит в дом и неряшливым движением руки смахивает вазу со столика, но, не обратив на это никакого внимания, поднимается по широкой парадной лестнице. На второй этаж, в просторную комнату с огромным витражным окном. Сквозь тонкую тюль, развивающуюся на ветру, вдалеке, через белоснежный сад, видны кроны темных зеленых деревьев. Пройдя в комнату, молодой мужчина вынимает засохшую розу из вазы и ставит новую, выбросив сухую в мусорную корзину, стоящую неподалеку. Посмотрев несколько секунд в окно, он садится в глубокое кресло, сбросив плащ на пол, вздыхает и, прикрыв глаза, уходит в свои мысли. Так каждый день – он гуляет по саду, играет музыку и снова гуляет по саду, а потом возвращается сюда. Из комнаты к роялю, и опять все по кругу. Изо дня в день, неделями, месяцами. Сначала он сопротивлялся, потом просил, и в конце дошел до того, что стал молиться выпустить его из этого замка. Но все было тщетно, бесполезно и напрасно; никто его не слышал, а если и слышал, то не спешил выполнять его просьбы. Много лет назад, загадав желание, он не думал, что все сложится именно так. Что он станет сам пленником своей мечты. Куклой в игрушечном мире. Его хозяйка, следит за ним изо дня в день, слушая музыку, давая ему столько свободы, сколько нужно, чтобы почувствовать себя безвольным рабом. Желание маленькой плаксивой девочки – сломать и сломить – самое сокровенное, но, сколько бы ей не тешить себя им, оно не вольно сбыться. Ей его не сломать, ему не потерять надежду, что однажды по белоснежным травинкам и лужайкам пробежит пара, разрушит этот белоснежный мирок своим озорным смехом и тонкие девичьи руки любимой снова обнимут его.
Так как мое творчество застопорилось в обоих направлениях, я побаловалась с SAI и сделала, более менее приглядный линенрик. По контрольный выстрел попал Лео, да пусть не упадет мне кастрюля с тапочками на голову.
пыталась выкинуть его с ДА, но что-то я совсем ослепла или там пропали ссылки..?? и еще, кто хорошо знаком с ДА и с английским есть один животрепещущий вопрос. 1.Как в настройках, вернуть такую функцию как добавление другими пользователями, моих работ к себе в фавориты, а то я там на буянила, и что-то где-то отключила О_О
Название: Мелодия инструмента. Автор: Selmag Бета: Shi-Ki_Kidder Фендом: Pandora Hearts/Сердца Пандоры Пейринг: Лео/Эллиот, Глен/Джек, Алиса/Воля Бездны, Глен/Лео, Алиса/Оз. Жанр: юмор, драма. Размер: мини Рейтинг: G Распространение: с шапкой и без каких-либо изменений в тексте. Предупреждение: возможен ООС некоторых персонажей. От Автора: Несколько драблов связанных одной темой.
читать дальше Лео/ Элиот Шелест листьев на ветках деревьев, словно шепот природы, рассказывающей свою историю. Эхо голосов, сочиняющих древнюю легенду о бравом рыцаре. Тихие всполохи огонька свечи на тумбочке и двое, читающих одну книгу, – страница в страницу, строка в строку, слово в слово. - Сыграй мне, - неожиданно просит Элиот, тихо, боясь нарушить волшебное мгновение, когда их только двое, и позади все эти кошмары. - Слишком поздно, - шепчет Лео. - Сыграй мне, - настойчиво просит юный герцог, прикрывая рукой страницы книги, в которую смотрит Лео. Найтрей всегда такой, когда ему неинтересно читать, даже если он искренне переживает за персонажей, даже если чувствует родство души с главным героем. Всегда, когда знает, что этот главный герой умрет. Лео закрывает книгу, дочитать ее можно потом, встает и подходит к пианино. Герцог уже за плечом, стоит тихо, почти не дышит, лишь смотрит на руки музыканта и черно-белые клавиши. - Играй, - шепчет он, и музыка послушно разливается по темноте комнаты, освещая ее таинством звуков и нот. Окутывая двух пленников своим очарованием.
Глен/Джек
Поправить золотые волосы рукой, затянутой в белую перчатку, и, положив на белые клавиши пальцы, создать прикосновением первый аккорд. Хмуриться и переигрывать снова и снова, пока не начнет нравится. И снова, с удвоенным усердием приняться за следующий, и так раз за разом. Сложная мелодия, много контрастов и наплывов – совсем не похоже на исполнителя. Сбиваться снова и снова, начинать с самого начала, упрямо играть, сдувая длинные волосы со лба. Тихая темная тень притаилась позади, сидя в кресле и делая глоток крепкого, горького кофе. Морщится всякий раз, когда игра прерывается и начинается с самого начала. Молчит, не прерывая игры, хотя, по правилам, стоило уже отлупить по рукам исполнителя. Вздох и стук фарфоровой чашечки по блюдцу, шелест тяжелой ткани позади и горячее дыхание рядом с щекой. - Лучше я, - легко и плавно бегают пальцы по черно-белым клавишам. Легкая и грустная мелодия льется по залитой солнцем комнате. Мелодия, что объединила столь разных и столь похожих между собой людей. Мелодия, словно восход и закат солнца, между ясным днем и темной ночью.
Алиса/ Воля Бездны
- Играй! – упрямо топает белоснежная девочка, в такт ей куклы на полках стучат остренькими зубками. - Не буду! – топает ножкой близняшка, ее армия поддержки в виде мягких игрушек щелкает острыми ноготками на лапках. Обе девочки смотрят друг на друга с ненавистью и детской злобой, топают ножками в туфельках и кричат. Игрушкам весело, они стрекочут и шумят, скрежа ноготками и хрустя зубками в искусственных ртах. Стеклянные слезы стекают по белоснежной коже и срываются вниз, разбиваясь в крупицы. Белоснежная Алиса падает на пол, колотит тоненькими ручками по плитам, и требует, и требует. Сама уже толком не зная чего, просто ее сестра не хочет быть с ней, не хочет играть с ней, не хочет помогать ей. Она скучная, неинтересная и темная. И вот уже две девочки в обнимку с валяющимся на полу сломанными и порванными игрушками хнычут вдвоем, утешая друг друга. Обиды позабыты и впереди только радость существования вдвоем. Тонкая, словно лоза в темноте пространства, за кривыми окошками звучит музыка. Девочки встают и, утирая друг и друга слезинки, и поправляя платья, взявшись за руки, идут на звуки мелодии. Разгребая ногами воду, разрезая, и, чем сильнее звук, тем шире улыбки на их лицах. Вон там, вдалеке, силуэт музыканта – яркое одеяние, золото длинной косы. Тихо смеясь, они обнимают музыканта за плечи, одновременно целуя в фарфоровые щеки и садятся рядом со своей любимой и уже не живой куклой. Кукла улыбается и играет их любимую мелодию, кукла никогда не скажет «нет», кукла всегда будет рядом и кукла живет вечно. Не умрет и не оставит одних.
Алиса/Оз
- Сыграй мне раб! – чувствительный пинок по самой уязвимой части Оза Безариуса. - Я не умею, - хнычет мальчик, чувствуя на пояснице острый каблучок. - Это приказ! А приказы не обсуждаются! – Алиса хватает незадачливого Безариуса за шиворот и со всей силы закидывает в комнату. В центе, в лучах полуденного солнца, стоит белый рояль – подарок отца матери Оза, после свадьбы. На нем так никто и не играл, но нетронутые клавиши блестят, отражая лучи и создавая еле заметные блики на потолке и стене. - Но…, - вяло отвечает Оз, пытаясь подняться с пола. - Играй!! – зло кричит Алиса и указывает пальцем на музыкальный инструмент. Кое-как Безариус поднимается с пола, кряхтя и кляня про себя все на чем стоит свет, садится на бархатную танкетку. Невыносимо медленно поднимает руки над бело-черными клавишами и выводит первые аккорды простенькой мелодии. Вопросительно косится на Алису, сидящую рядом и, получив одобрительный кивок, продолжает играть. Закончив одну, он принимается за другую и, на протяжении двух с половиной часов непрерывно из комнаты льется музыка. - Вот видишь, можешь ведь, когда хочешь, - удовлетворенно говорит Алиса, покидая комнату, оставляя одного изнеможенного Оза. Как только за ней закрывается дверь, мальчик плавно сползает с танкетки на пушистый ковер, не прекращая про себя шептать: «Спасибо, Джек». Иногда то, что в тебе есть кто-то другой, может сыграть на руку и спасти от неминуемой гибели.
Глен/Лео
Проснуться ото сна, в котором, кажется, провел всю жизнь. Сладкий и беззаботный сон, с которым не хочется расставаться. Сон, в котором был дорогой друг, который ушел и его уже не вернуть. Царапать пол по ночам в темноте и хрипло, кусая губы, кричать. Спать мучительными ночами, хотеть и не просыпаться. Бродить темными коридорами и каждый раз приходить в светлую комнату. Там, среди косых солнечных лучей, стоит белоснежный рояль, клавиши его не тронуты никем кроме хозяина, который каждую ночь будоражит сознание, раздирает душу и сердце в кровь. Играет, играет и играет одну и ту же мелодию – печальную, задевающую струны души, моей и его. И рядом, за его спиной, как всегда тихо стоит полупрозрачная тень. Тонкий силуэт, яркий камзол, длинные светлые волосы «смешиваются» с темными музыканта. Но пианист не видит своего слушателя, не видит светящихся изумрудных глаза и грустной улыбки… Лео просыпается в агонии – его душит эта мелодия, как удавка на шее. Его медленно убивает печальная улыбка и боль в сердце, от понимания того, что он такой же, как этот пианист. Темный и холодный, не способный уже просто оглянутся и вернутся назад, в сладкий сон.
Хм... странно, на этой недели уже в 3 раз пересматриваю "Служебный роман" - не надоедает, хотя знаю уже наизусть. В свою очередь, не смогла досмотреть и до середины, новую версию... Почему?
Капелька воды срывается со стола и, преодолев тяготение, поднимается к хрустальному потолку и скользит, попадая в шов. Ненадолго замирает на краю, выскальзывает за пределы комнаты, улетает ввысь, в темную даль. В угольно-черное небо. Красивые куклы с улыбками на фарфоровых лицах сидят на полках небольшой комнаты, плюшевые игрушки вразвалочку прижимаются друг к другу, словно стараясь согреется теплом друг друга. Легкое колыхание алых занавесок над ложем, неизвестно откуда сильный порыв ветра сдвигает тяжелую ткань, все остальное так же продолжает спать мертвым сном. Низ темной шторы весь промок, стелясь по полу залитому водой – черно-белые плиты, забавно искривляются под рябью воды. Комната застыла, мертвецки замерев, но, как только маленькая ножка ступает на монохромный пол…оживает. Куклы на своих полках открывают некрасивые беззубые ротики и крикливо приветствуют гостью, плюшевые игрушки, поднявшись на свои мягкие лапки, неуклюже пританцовывая, хлопают своей госпоже. Миловидная девочка в белоснежном платье и с такими же сверкающими волосами шипит на них, и в мгновение наступает гулкая тишина. Перескакивая черные квадратики на полу девочка, припевая веселую мелодию, заглядывает под тяжелую бордовую занавеску и бесшумно садится на кровать. Длинные белоснежные волосы касаются тонких пальцев, щекоча кожу спящего, он морщится, но по-прежнему не открывает глаз. Девочка грустно улыбается и, поправив темную цепь на руке спящего, забравшись на кровать, ложится рядом. Сколько раз она приходит сюда – неизвестно. Она просто приходит – посмотреть, прикоснутся, поговорить, но в ответ на ее мольбы только тишина. Она сводит ее с ума – теперь и куклы, и мягкие игрушки, и мир, почти лежащий у ее ног, ей наскучили, лишь бы только поговорить… но он молчит, он только спит. В ее руках чужое сердце, но оно не бьется для нее, оно лишь греет неосязаемым теплом онемевшие руки.